Теперь обратим взгляд на то, что обнаруживает сама наука о природе. Оказывается, и в самой материи мы сталкиваемся с непреодолимыми двойственностями.
Когда мы пытаемся взглянуть на объективный мир не через привычные схемы, а с позиции его самых общих оснований, то первое, что бросается в глаза, — это наличие двух противоположных модусов бытия. С одной стороны, всё существует в состоянии движения, текучести, изменчивости. С другой — в состоянии фиксации, устойчивости, стабильности. Эти два состояния невозможно свести одно к другому, потому что каждое из них является онтологическим полюсом. «Движение» не превращается в «фиксацию», а «фиксация» не редуцируется к «движению». Они несводимы, но именно на их напряжении держится различимость объективного мира.
Это различие можно проиллюстрировать на самых простых примерах. Река течёт — это проявление текучести, движения. Камень лежит неподвижно — это проявление фиксации. Мы не можем свести реку к камню или камень к реке. Но одновременно мы видим, что без камней не было бы русла, а без потока вода не становилась бы рекой. В природе одно проявляется только на фоне другого. Текучесть воды фиксируется формой берега, а форма берега подтачивается текучестью воды.
Именно это различие и следует считать фундаментальным: мир объективного обнаруживается в игре движения и фиксации. Это два онтологических полюса одного бытия. Если убрать движение, всё исчезнет в неподвижном мёртвом камне. Если убрать фиксацию, всё исчезнет в неоформленном хаосе потока. Только вместе они дают возможность различать объекты, процессы, структуры.
Когда мы переходим к языку науки, этот фундаментальный принцип получает конкретные формы. В физике мы говорим о массе и энергии. Масса — это состояние фиксации: энергия, заключённая в стабильную структуру, в устойчивую форму. Энергия — это состояние движения: то, что ещё не схватилось в материю, то, что течёт, действует, изменяет. Формула Эйнштейна E=mc² лишь математически закрепила то, что мы интуитивно видим: масса и энергия не разные «вещи», а состояния, переходящие друг в друга. Но важно: за этой формулой всё равно стоит несводимая онтологическая рамка. Энергия может превращаться в массу, масса — в энергию, но превращение происходит только потому, что реальность удерживается в напряжении между движением и фиксацией.
Другими словами, движение ↔ фиксация — это онтологическая двойственность, которая задаёт фундаментальную рамку различимости. Масса ↔ энергия — лишь один из её частных физических случаев. Но важно понимать: и масса, и энергия никогда не достигают пределов «абсолютной фиксации» или «абсолютного движения». Они существуют как состояния в диапазоне между этими предельными полюсами, приближаясь к ним, но никогда не сливаясь с ними.
Так, масса выражает тенденцию к устойчивости, фиксации, стабильности, но внутри неё всегда присутствует энергия: тепловая, внутриядерная, колебательная. Энергия выражает тенденцию к движению, изменению, текучести, но всегда проявляется через носители, процессы, структуры. Поэтому масса и энергия — это не «абсолютные полюса», а формы динамической двойственности, которая держится на невозможности достичь крайних асимптот — полной неподвижности и чистого движения без опоры.
Мы можем увидеть эту же логику и в других примерах: в соотношении кинетической и потенциальной энергии, в колебании между волной и частицей, в напряжении между динамическими процессами и устойчивыми структурами во Вселенной. Всё это разные воплощения фундаментальной двойственности, которая никогда не схлопывается в один из полюсов, а всегда существует в игре между ними.
В космологии эта логика тоже проявляется, хотя всегда в смешанном виде. Звезда — это яркий пример преобладания движения: термоядерные реакции, свет, излучение, постоянный поток энергии. Планета же ближе к стороне фиксации: это сжатая материя, устойчивая форма, накопленная масса. Но и здесь полюса никогда не существуют отдельно. Звезда удерживается гравитацией, то есть фиксацией, без которой она бы рассеялась. Планета хранит колоссальные запасы энергии — тепловой, ядерной, гравитационной — и в определённых условиях она может высвободиться. Движение и фиксация в космосе неразрывно переплетены: одно никогда не существует без другого, они лишь задают направления, в которых разворачивается мир.
Даже на уровне атома мы видим то же самое. Электрон движется, протон и нейтрон фиксируют ядро. Но если копнуть глубже — и ядро не абсолютно стабильно, в нём есть динамика, и электрон не абсолютно текуч, у него есть орбитальные состояния. Движение и фиксация снова играют друг с другом, переплетаясь в реальности.
Таким образом, различие движения и фиксации — это не метафора и не философская игра. Это объективный способ различения мира. Всякая структура, которую мы наблюдаем, есть фиксация когда-то текущей энергии. Всякий процесс, который мы видим, есть движение, которое может закончиться фиксацией. Эти два полюса — несводимые, но взаимно обусловленные. Без них невозможно даже само различение «объективного мира».
